ФИНЛЯНДИЯ КАК ОККУПАНТ В 1941-1944 ГОДАХ

ХЕЛЬГЕ СЕППЯЛЯ

ФИННИЗАЦИЯ ВОСТОЧНОЙ КАРЕЛИИ

  вернуться в оглавление

Обучение


Школьное обучение, а также учеба на различных курсах были действенными средствами усиления финского влияния. В пер¬вые годы оккупации сложилось мнение, что обучать следует только родственные наро¬ды. В штабе Военного управления были разработаны временные рекомендации по ор¬ганизации учебной работы в Восточной Карелии. Рекомендовалось воспитывать дух финского гражданства. Другими словами, из национальных детей необходимо было выкорчевать ростки коммунистического влияния. Осень 1941 года для школьного от¬дела была периодом оживленной работы. Объявили конкурс на учительские должно¬сти для Карелии. Желающих оказалось 630 человек, из которых выбрали в начальные школы 49, в старшие классы 79 учителей. В то же время взяли на учет учителей, остав¬шихся на оккупированной территории. Их оказалось 136, из них национальных 130. Для будущих учителей организовали подго¬товительные курсы в Хельсинкском универ¬ситете. На курсах, наряду с различными ди¬сциплинами, изучали историю Восточной Ка¬релии, географию, языковые диалекты и местный быт.
В последнюю неделю ноября 1941 года на оккупированной территории открыли 46 на¬родных школ, в которых обучалось 4823 ученика. В дополнение к этому по инициативе и на средства подполковника Р. Нордстрема направили 13 человек карельской мо¬лодежи на обучение в Ловизу и одного в Нурмиярви.
27 октября 1941 года в Сиикасалми, возле Липери в крестьянской школе открылись курсы, на которые было принято 52 моло¬дых карела. В процессе обучения политиче¬ские убеждения очень некстати всплывали на поверхность, и стало ясно, что коммуни¬стическое воспитание оставило в учениках сильное влияние. В отчете в мягкой форме все же сказано, что у значительной части учеников настроения заметно склоняются к сближению с Финляндией. А также отмече¬но, что знание языка у учеников недостаточ¬ное, а представления о религии — нулевые.
В конце 1941 года в Карелии были 53 фин¬ские школы, в которых были 151 учитель и 4540 учеников. По неизвестным причинам количество учеников уменьшилось. Умение читать и писать на финском языке также оказалось слабее ожидаемого. Видимо, преувеличенным было мнение о том, что финский язык сохранился в коммунистиче¬ской Карелии. К концу того же года совет¬ник министерства образования К. Мерикоски срочно подготовил и сдал в печать в ка¬честве учебника «Книгу о Великой Финлян¬дии».
К концу марта 1942 года в народных шко¬лах на финском языке обучалось 5470 учеников, или 63,3 процента от общего числа детей из национальных семей. Весь 1942 год и почти весь следующий обучали только финноязычных детей. Были, правда, на мес¬тах какие-то попытки наладить обучение и русских детей, но они не принесли ощути¬мого результата.
В отчете за 1943 год говорится об откры¬тии русских школ. Это диктовалось создавшейся обстановкой. Одна русская школа была создана в Петрозаводске для находя¬щихся на свободе детей и пять — для детей, находящихся в лагерях.
Обучение началось в лагерях и в Петроза¬водске в конце 1943 года. Учителями работали 72 педагога, получивших образование в СССР, учеников было 2395 человек.
Таким образом, только часть русских де¬тей учились при оккупационном режиме.
Последний учебный год в организованных финнами школах закончился 20 мая 1944 го¬да, тогда же завершилась и работа школь¬ного отдела в Восточной Карелии.
Школ для детей русских по окончании учебного периода было 15. Семь из них находились в лагерях. В них было 87 учителей и 3000 учеников.
Осенью 1942 года в лагерях для тысячи не¬грамотных было организовано 26 классов под руководством русских учителей. Пред¬метами были чтение, письмо, рисование, финский язык, пение и в качестве дополни¬тельного языка — русский язык.
Финский язык преподавался детям в лаге¬ре, естественно, с прицелом на будущее. Но местные без особой охоты шли в фин¬ские школы.
В сельскохозяйственной школе Сиикасал-ми возле Липери было проведено шесть курсов, последние — в январе-апреле 1944 года. На этих курсах прошли обучение 80 человек. В 1942 году из Восточной Карелии на семинары в Финляндию было отправлено три человека, в торговую школу в Куопио восемь человек и в музыкально-балетную школу в Хельсинки три человека. На основа¬нии непонятно кем сделанного выбора 15 молодых людей было отправлено в земле¬дельческую школу в Иломантси. Были орга¬низованы также другие курсы как в Финлян¬дии, так и в Карелии. Но они не оказывали заметного идеологического влияния.
В народных школах стремились к панфиннизации, основной упор делали на преподавание истории, географии, финского языка и религии. «Книгу о Великой Финляндии» ис¬пользовали в качестве учебника истории и географии.
При преподавании истории старались по¬казать, что советская государственная система крайне слаба и что рюсся был и остает¬ся вековечным врагом родственных финнам народов, постоянно подчеркивали единство финнов и карелов.
Главная цель преподавания географии всецело укладывалась в два слова — «Вели¬кая Финляндия», которые среди работников штаба военного управления произносились беспрестанно. В самой Финляндии о Вели¬кой Финляндии уже перестали говорить, де¬ятелям внешней политики это было просто запрещено. Финны долгое время вели та¬кую игру. На оккупированной территории произносилось взахлеб то, о чем нельзя бы¬ло говорить в Хельсинки. И в то же самое время финское правительство распростра¬няло по всему миру, что Восточная Карелия принадлежит Финляндии.
Религии финны придавали большое значе¬ние, поскольку заявляли, что Финляндия воевала за свой дом, веру и отечество. Бого¬служения и в армии занимали центральное место. Одной из самых действенных мер антикоммунистического воспитания счита¬лось религиозное. Финские священники, очевидно, хотели отсечь карелов от языче¬ства.
На основании полученных ими инструкций военные попы во время наступления войск торопились окрестить карелов, как это де¬лалось при крестовых походах. Комендант Военного управления в ноябре 1941 года ут¬вердил новые правила крещения. Религиоз¬ные общины, как бы соревнуясь между со¬бой, стремились заполучить как можно больше людей в свою веру. К концу ноября 1941 года в лютеранскую веру окрестили 359 человек и в православную — 454 чело¬века.
В национальных школах финский язык пре¬подавался как родной. Вепсам он давался с трудом, так как финский и вепсский языки сильно отличаются.
Тема защиты страны была очень важной в обучении. Особое внимание уделялось тому, что граница по Ладоге — Свири — Бело¬му морю является природной. Защита стра¬ны являлась защитой Великой Финляндии.
Точка зрения советских историков на ор¬ганизацию образования финнами на оккупированной территории соответствует дейст¬вительности. Морозов пишет, что в деле идеологического воспитания оккупирован¬ного населения, а особенно карельского и вепсского народов, школам придавалось большое значение. Преследуя свои полити¬ческие интересы, Военное управление с 1941 года организовало школы для вепсских и карельских детей, а с 1943 года для рус¬ских. По мнению Морозова, 70 процентов русских детей остались вне школы.
В марте 1942 года было организовано Уп¬равление по воспитанию молодежи, кото¬рое в силу трудностей с продовольствием поначалу сосредоточило свое внимание на создании сельскохозяйственных курсов и на воспитание финнов и карелов. Сельскохо¬зяйственные кружки в какой-то мере помо¬гали национальным семьям в улучшении их продовольственного положения. Ненацио¬нальные опять были оставлены в стороне.
Воспитание, обучение, финнизация глав¬ным образом были направлены на национальное население. Русские на протяжении первых двух лет оккупации остались от все¬го этого в стороне по вполне определенной причине: они были не нужны финнам. По¬пытки проявить человечность и внимание к русскому населению и тем самым улуч¬шить его отношение к оккупационным вла¬стям остались в большей части нереализо¬ванными.

 
вернуться в начало главы вернуться в оглавление
 
Главная страница История Наша библиотека Карты Полезные ссылки Форум